Александр Давыдов: «Правительство идет в русле политики крупных поставщиков проприетарного ПО»
Автор: Антон Шириков На вопросы «КТ» отвечает Александр Давыдов, генеральный директор Naumen — единственной, насколько нам известно, компании в России, занимающейся разработкой корпоративных решений на основе свободного софта.Как вы пришли к идее разрабатывать open-source-продукты для корпоративного сектора? Какие к этому были предпосылки на тот момент (в мире и в России)?— Мы хотели, чтобы наше развитие не сдерживалось частными лицензиями и недоступным кодом. Нам было нужно такое ПО, чтобы весь стек технологий и компонентов был бесплатен, открыт и доступен для изменения. Поэтому мы взялись за разработку прикладных продуктов на открытых платформах — Python, Zope, Java. Пробовали разные варианты бизнеса, включая выпуск свободных лицензий на наши продукты и продажу сервиса. В конце концов мы пришли к широко распространенной модели, в которой на основе свободного ПО выпускаются продукты с коммерческими (проприетарными) лицензиями. То есть мы не создаем свободное ПО для корпоративного сектора. За свой счет мы не можем этого делать. Профессиональное свободное ПО — это бесплатный ресурс для всех компаний. Это такой же инфраструктурный ресурс, как, например, автодороги для транспортной отрасли. А инфраструктуру должно строить государство. Если оно будет спонсировать проекты разработки профессионального свободного ПО, софтверные компании в России получат мощный ресурс развития. Стало быть, использование свободного ПО дает реальные преимущества на рынке?— Главное преимущество свободного ПО — создание конкуренции монопольным продуктам. Монополизация в ИТ при частной модели лицензирования неизбежна; победитель в любом секторе ПО практически всегда становится монополистом. Единственный способ конкуренции с монополистом — объединение ресурсов всех конкурентов. Так как объединить ресурсы на базе продукта с частной лицензией невозможно, конкуренты объединяются на базе свободного ПО. Например, единственная операционная система, конкурирующая с MS Windows, — это не частная ОС, а свободная Linux. В свою очередь, конечный пользователь получает преимущества не от самого факта «свободности» ПО, а от наличия конкуренции. Сегодня настоящая конкуренция в ИТ становится возможна, как правило, не между частными продуктами, а между монопольным частным продуктом и свободным продуктом. Для заказчиков важен тот факт, что вы работаете на основе свободного ПО?— Термин «open source» прежде всего подразумевает лицензирование на свободное распространение программ с открытым кодом. Но заказчику такая лицензия ни к чему, ему нужен продукт для собственной работы, он не собирается его продавать и дорабатывать. Мы, а равно и множество других фирм, используем свободное ПО как бесплатный ресурс для своих продуктов, уменьшая себестоимость решений, получая возможность изменения всех компонентов и как результат — возможность реализовать любые требования заказчика. Например, сейчас мы работаем главным образом в секторе среднего и крупного бизнеса. Основу решений для этого сектора составляет платформа из свободных компонентов на Java, а для масштабирования и безопасности крупных проектов в качестве баз данных применяются признанные частные SQL-базы данных (без использования встроенных процедур). При этом заказчик получает исходные коды наших компонентов, что снижает его риски по части работоспособности и дает возможность развивать систему. Наша компания прошла барьер входа на рынок, она развивается, и это подтверждает, что можно успешно использовать свободное ПО как платформу для коммерческих корпоративных решений: мы выпустили системы с широкой функциональностью: документооборот, CRM, Help-Desk, Inventory, IP Call-центр и программная IP АТС. Эти продукты успешно применяются и продаются. Но само по себе упоминание термина «open source» продажам не помогает, а скорее мешает. Для крупного бизнеса мы заменяем свободные компоненты на частные, которые обеспечивают лучшее масштабирование решений, например, СУБД Postgress на Oracle. Еще раз подчеркну, уже с общеотраслевой точки зрения: правительство должно проводить государственную политику по отношению к отрасли ПО. Рост последней может значительно ускорить поддержка создания свободного софта. Сегодня наше правительство ориентируется в основном на крупных поставщиков проприетарных продуктов, таких как Microsoft, Oracle, SAP. Сравните это с политикой китайского правительства, которое инвестирует 1 млрд. долларов в собственную операционную систему на основе Linux, или с политикой ЕС, где спонсируется множество OSS(Open source software.)-проектов. Впрочем, недавно и у нас появился первый такой госзаказ, это заказ Минобрнауки на свободное ПО для поддержки процессов разработки софта. Может быть, хоть он сдвинет с места маховик господдержки OSS? Некоторое время назад Naumen предлагала открытую ERP-систему (NauRP). Сейчас вы от этого отошли и занимаетесь Call-центрами, CRM, документооборотом. Продвигать ERP-систему оказалось невыгодно?— В 2003 году мы предложили российским специалистам версию легкой ERP-системы, ориентированной на сферу услуг, — NauRP 0.9 на платформе Python-Zope. Это был пробный шар, который мы пустили на российский рынок, чтобы понять, какая будет реакция. Позитивной реакции не было, а нам, разумеется, нужно зарабатывать деньги. Поэтому мы не стали развивать открытую ERP, превратили NauRP в собственную прикладную платформу и начали выпускать на ней вышеупомянутые продукты с частными лицензиями. Чтобы обеспечить масштабирование, мы перенесли NauRP на платформу Java-SQL и на этой основе сделали еще ряд решений. Платформа NauRP сейчас — это одно из наших важнейших конкурентных преимуществ, но если найдется спонсорская поддержка, мы вернемся к вопросу об открытии NauRP. Как правило, вы занимаетесь внедрением от начала до конца, или есть клиенты, которые делают это самостоятельно, используя открытые исходники?— Обычно мы сами проводим полный цикл внедрения и доработки продуктов. Но есть и такие заказчики, которые нам только сообщают, что они уже все внедрили без нашей помощи. В основном это наши иностранные партнеры. Они сами нас находят, изучают продукты, локализуют и внедряют их. Например, система документооборота и автоматизации бизнес-процессов NauDoc именно так была переведена на девять языков. Насколько широко в российском корпоративном секторе применима модель open source? Какие компании могут ею заинтересоваться? Можете ли вы дать обобщенный портрет вашего клиента?— Как я говорил, корпорациям не важна модель лицензирования, потому что они не собираются распространять эти продукты. Заказчики у нас обычные, но чаще всего это компании, которые ищут решения не для платформы Windows. Впрочем, наши продукты многоплатформны, работают на серверах Linux, Windows, Free BSD, Mac OS, Solaris, а в качестве клиентов рабочих мест используется любой веб-браузер. Известны ли вам другие российские и зарубежные продукты для автоматизации бизнес-процессов, выполненные по модели open source? Существует ли в этой сфере конкуренция?— Свободных бизнес-продуктов, которые были бы пригодны для промышленного применения и не содержали частных компонентов, я не знаю. Мне кажется, что на Западе они вряд ли появятся, так как уровень развития всей отрасли ПО там значительно выше, чем у нас, поэтому им нет смысла подстегивать свободное прикладное ПО, предназначенное для автоматизации бизнес-процессов. Вот в нашей стране такие «ускорители» в виде госзаказов на прикладное ПО с лицензией open source были бы полезны для отрасли. Пока что используем зарубежные разработки — сейчас, например, ожидаем, что проект JBoss выпустит инструменты для BPM (Business Process Management), которые мы сможем встроить в нашу платформу. Кто дает основные импульсы к развитию корпоративных open source-продуктов — компании или сообщества независимых разработчиков?— Основной импульс дают сейчас крупные компании, в первую очередь IBM и Sun. Для конкуренции с Microsoft в секторах ОС и прикладного офисного софта они вынуждены использовать свободное ПО, потому что частная модель лицензирования не позволяет им объединить ресурсы компаний и разработчиков. Крупным поставщикам принципиально важно лишить Microsoft монополии на настольную операционную систему для корпоративного рынка. Иначе им не удержаться в самых привлекательных нишах делового ПО, которые постепенно займет Microsoft, начавшая выпуск CRM, ERP и других прикладных продуктов. Каковы ваши прогнозы относительно развития open source-продуктов для бизнеса? Появятся ли компании, в которых всё, от операционной системы и серверного ПО до ERP-систем и офисных программ будет «открытым»?— Открытие всего стека ПО желательно, но не обязательно. Обязательно должен быть открыт только массовый и универсальный софт. Это стандартная ситуация выделения инфраструктуры при реформировании любой отрасли. Универсальная ОС — это инфраструктура отрасли, это те же дороги, по которым все ездят, они не должны быть частными. Чтобы лишить Microsoft монополии на настольную операционную, альтернативной свободной OС не надо иметь 80% рынка — достаточно 20–25%. То же самое — с офисными приложениями, стандартными бизнес-приложениями. Специализированное ПО для тех или иных задач, как правило, выпускается под частными лицензиями — но как только оно начнет приобретать черты «мировой универсальности», его аналог неизбежно будет выпущен под лицензией open source.
|