Прекраснейший в мире контент?

Автор: МИХАИЛ ВАННАХ
Опубликовано в журнале "Компьютерра" №41 от 2 ноября 2004 года.

Интересно, лидирует ли все еще эротика среди рубрик контента Сети? Во всяком случае, когда забыв точный адрес сайта консервативно-христианской организации, ищешь его через Google, обнаруживаешь массу ложных ссылок, набитых порнушкой. Хорошо еще, если юмористически-пародийной, бахтинско-карнавальной…

Технически указанная выше проблема обходится легко. Даже если шарите в Интернете со случайного компьютера, а в кармане рубашки нет флэш-драйва с архивом, стоит только воспользоваться одной из специализированных поисковых машин, работающих в университетско-библиотечной среде. Ну, скажем Scirus-ом.
Профессора левых убеждений, даже не любя республиканцев, полемизируют с ними в научных статьях, аккуратно приводя источники оппонентов, в том числе и сетевые.
А вот сама эротическая составляющая Сети. Насколько она соотносится с ВЫСОКИМИ ТЕХНОЛОГИЯМИ?
Обычный ответ — что порнография есть прямое следствие свойств человеческой натуры — тривиален. Он, безусловно, верен. Но и слишком прост. Люди разнообразны. И, к тому же, один и тот же человек в развитии (или деградации) проходит разные стадии.
Вот-вот. Разные стадии. Остановимся именно на этом.
Тоже тривиально?
Отнюдь.
Взглянем, к примеру, на детскую одежду викторианской эпохи.
Она не была ДЕТСКОЙ. Это были уменьшенные копии вполне взрослых костюмов и платьев. Различие — лишь в размерах. Дети превращались (хоть и на время!) в лилипутов.
И — вечные колесницы судьбы у цивилизаций Востока. Движение — неизменно. Но — по кругу. В цикле.
Классический китайский театр. Или же гонконгский боевик.
Люди — неизменны.
Герой всегда герой. Злодей всегда злодей.
Соратник Жанны д’Арк маршал Франции Жиль де Рец не превращается в злодея-детоубийцу Синюю Бороду.
Савл не обращается в Павла.
Характеры статичны.
Как заморожены в щедрых лучах Солнца тысячелетние цивилизации Востока.
Как были вечны категории мышления правящего класса Британской империи — власть, деньги, Большая Игра войск и дипломатов.
А будущее ковалось в заводских цехах, рождалось на столах ученых и кульманах инженеров. Потому-то Владычица Морей и уступила пальму мирового первенства более гибким конкурентам.
И — интерес к эротике.
Он вечен.
Восток сакрализировал его. Возвел в степень священного. Храмовые статуи индуизма. Картины тибетского ламаизма — опять же религиозные.
На страницах глянцевых журналов нет ничего, что нельзя бы было увидеть на печатях Лагаша. При отправлении ритуала священного брака жрицы довавилонской Мессопотамии норовили устроиться так же, как и борющиеся с мужским шовинизмом политкорректные американки.
То есть — ничего нового.
И — демонизация эротики в викторианской субкультуре. Грязные лавки порнографов в Сохо. Ночные труженицы в закоулках Ист-Энда, отнюдь еще не ставшего модным районом верхнего среднего а то и высшего классов. И все это — довольно распространено. Во всяком случае, Джек-потрошитель, охотясь на ночных бабочек не имел проблем с поиском жертв.
И опять — ничего нового.
У Редьярда Киплинга есть изумительный рассказ — «The Finest Story in the World». Юношу из викторианского Лондона посещают видения. Откуда-то, — по Киплингу из небесного мира идей, сейчас бы сказали, что из генетической памяти, — приходят образы. Античности. Путешествий викингов к Винланду.
Рассказчик ждет переворота в истории. Но…
Но — юноша увлекается самой обычной девушкой, (то есть — включаются гормоны), и… Видения уходят, остается быт.
Быт — это по викторианцу Редьярду. Старый добрый Фрейд объяснил бы иначе.
А Киплинг полагал, что без забвения прошлого опыта, — имелся в виду опыт сексуальный, — род людской прервался бы. Движение в будущее требует открытий. Личных открытий — в жизни интимной.
Открытий естественнонаучных, инженерных, социальных — в жизни общества.
Киплинг, как писатель, одним из первых героизировавший труд механика и предпринимателя, намного пережил свою эпоху.
Британская империя, с ее статичным аристократизмом, осталась в давнем прошлом…
А Восток — Восток полон жизни. И как всегда — вне времени.
Так что хайтек, с его императивной жаждой прогресса, есть нечто диаметрально противоположное вечной эротике. Хоть и использующей виртуальные образы. Принимающей в оплату не желтые кружочки, изобретенные финикийцем Кадмом, но цифровые деньги. Вызывающей зависть размером доходов.
Но — эротический контент принципиально статичен. В этом схож с вечностью Востока. Любители… — нет слово неудачное. Профессионалы… — нет, не зарабатывают, а тратят. Эксперты! Сильно рекомендуют Восток. Для Запада, говорят они, все изыски нечто чужеродное. Они требуют цикличного времени.
А прогресс — он дитя западной, иудео-христианской цивилизации, с ее устремленным в Будущее драматическим Временем. Временем, для которого наиболее ценно новое, изменчивое. А отнюдь не вечное. Застывше-постоянное. Крутящееся по одним и тем же орбитам. Весна — Лето — Зима.
Юность — Зрелость — Смерть…
Diamonds forever!
Но сегодня у алмазного бизнеса проблемы — уговаривают покупать естественные камни, которые куда хуже искусственных. И, почему то, намного дороже.
А вся экономика Запада в прогрессивном движении. Даже золотые запасы госбанков уходят в прошлое.
И для слишком сильного интереса к эротике есть образ — Сусанны и старцев.