Антропология юзеров
Автор: Олег Киреев Антропология новых медиа, антропология пользователей Интернета, новых социальных групп, возникающих внутри и на окраинах киберкультуры, — вот последний тренд гуманитарных дисциплин, быстро отразившийся на программах мировых университетов.Защищают диссертации даже по «антропологии генетиков». О чем-то в этом роде повествует и одна из недавних книг, попавших в первую десятку литературы по киберу, — сочинение английской писательницы Сью Томас (Sue Thomas) «Hello World!», вышедшее в начале года в небольшом феминистском издательстве Raw Nerve Books. Книге посвящен сайт www.travelsinvirtuality.com, купить ее можно там же (а не в Amazon). Книга рекомендуется в качестве пособия по изучению Интернета «для новичка», — потому что в ней рассказывается о простейших неожиданностях, поджидающих начинающего пользователя, и о том, «каким образом изменяется в Сети его идентичность». Британский киберхудожник Алан Зондхейм (Alan Sondheim) написал о ней: «Это не обычная история путешествий в области мобильного хайтека, а история интеграции». Сью Томас возглавляет Центр сетевой литературы trAce в Ноттингемском университете, который ведет разнообразные интернациональные проекты, ориентированные в основном на страны третьего мира и связанные с развитием литературы и художественного воображения в Сети. Какие именно проекты и какое здесь имеется в виду воображение — это мы вместе с Аней Бернштейн, студенткой антропологии медиа Университета Нью-Йорка и попутно исследовательницей сибирского шаманизма, постарались узнать, когда Сью Томас оказалась в Москве в рамках сотрудничества с Британским Советом (British Council). ОК: Вы написали «Hello, World!» после того, как в течение долгого времени занимались литературой, связанной с виртуальной реальностью. Кроме того, вы художественный руководитель центра trAce, чья деятельность непосредственно посвящена исследованию литературы и ее связей с Сетью. Расскажите, почему пришла мысль заняться критическим исследованием после того, как столько времени было отдано чистой литературе?— Вначале я хотела написать о киберсообществах — как они существуют, какие они открывают перспективы для социальной интеграции, чем отличаются от других сообществ. Я просто писала еще один роман о людях, живущих на краю — между, так сказать, общественной и виртуальной реальностью. Здесь требовалось отразить разные аспекты онлайн-политики — гендерной политики, политики анонимности и проблемы взаимоотношений, которые связаны с этими факторами — точнее, вытекают из них. Но роман, как оказалось, совершенно неподходящий жанр для этой задачи. В то время я как раз перечитала Торо. В «Уолдене» он описывает, как живет в лесу и что он там делает. Мне пришла в голову мысль, что это и есть самый правильный подход. Я поняла, что нужна книга в духе non-fiction, где я просто могла бы рассказать, как я нахожусь в онлайне и что там делаю. Я старалась сравнить состояние онлайн и офлайн: например, состояние тела там и здесь, координаты реального и виртуального пространства — и в этом отношении использовала опыт Торо, а еще Башляра с его «Поэтикой пространства» — только у меня это было киберпространство. ОК: Можно догадаться, что вы обнаружили много различий…— Да, конечно. Первое — это то, что при чтении литературы вы соглашаетесь следовать подразумеваемому договору между читателем и писателем, о том, что вам рассказывают историю. Предполагается, что писатель не злоупотребляет вашим вниманием, а вы позволяете ему рассказывать нечто выдуманное. Но в Сети тоже есть своего рода презумпция: попадая, например, в чат, вы не узнаёте выдуманную историю, а имеете дело с конкретными людьми, пусть даже они скрываются под никами. Поэтому большая часть моей книги посвящена таким вопросам, как связи и параллели между поведением людей в повседневном, реальном мире и их поведением в виртуале. Например, я использую так называемый язык спивак — вы знаете, что это такое? Спивак — это способ обозначения местоимениями людей, с которыми вы встречаетесь в Сети и пол которых вам заранее не известен (вместо he-she — E, his-her — Eir). Его придумал математик Майкл Спивак (Michael Spivak). Например, «E loves Em only for Eir body». Онлайн задает множество вопросов, переформулирующих наше понимание места, чувства, органов тела. Если вы зашли в Сеть и компьютер подключен, но при этом вы отошли на кухню — то находитесь ли вы в онлайне? Попадаете ли вы в онлайн, когда спите?.. ОК: Интересно было бы узнать о проектах, которые ваш центр trAce делает в других странах мира.— Один из наших проектов назывался Noon Quilt. Его идея в том, чтобы посетители сайта проекта описали свои впечатления касательно чего-то общего, что всех объединяет, несмотря на то что география, нация и прочие обстоятельства у всех них разные, — и мы решили начать с того, что является общим для всех и везде: полудня. Посетители сайта просто-напросто описывали полдень там, где они находятся. Сейчас у нас идут несколько проектов — один в Индии, он называется «DORM», другой объединяет Россию, Узбекистан, Грузию. Один из недавних проектов, которые мы делали, имел целью собрать рассказы людей о том, что они потеряли. Предлагается форма, которую они заполняют. Это очень просто. С одной стороны, получается много глупостей, но с другой, этим достигается интересный эффект. АБ: Как вы намерены решать такую проблему, как цифровой барьер, при осуществлении ваших проектов в странах не-западного мира — там, где использование Интернета решающим образом зависит от социального положения пользователей?— Мы уже около двух лет работаем в Индии, и качество интернет-соединений там всегда очень плохое. Чтобы местные люди могли писать нам, мы оборудовали сайт индийского проекта таким образом, что пользователю необязательно писать текст в онлайне, он может написать офлайн, а потом подключиться, — так мы сильно упростили использование технологии. Вообще-то, этим занимается Британский Совет. Проработав в этой организации несколько лет, я вынуждена признать, что она не очень близка к местному населению. Сейчас я приехала сюда в связи с очередным проектом Британского Совета, но мне не требуется знать русский язык, потому что я работаю по краткосрочному контракту. В общем, многое зависит, конечно, от условий подключения в той стране, в которой идет работа. Но мы хотим услышать голос людей, голос людей разных стран и наций. ОК: В последнее время широко распространилась новая форма работы в Сети — блог. Даже когда в Сети, непосредственно после событий 9/11, появились первые признаки контроля и цензуры, то независимые западные теоретики — в частности, Герт Ловинк (Geert Lovink) — первыми заявили: зато у нас теперь есть такие демократические жанры дискуссии и самовыражения, как форумы, тактические медиа и блоги.— Да, а мы в trAce недооценили блог, когда он только появился! Мои коллеги сразу предлагали сосредоточиться на блогах, но я, должна признать, отнеслась к этому скептически. У вас на русском есть блоги? АБ: Есть очень большое сообщество русских пользователей LiveJournal, недавно даже появилось исследование Евгения Горного на эту тему. В основном им пользуются журналисты, особенно сетевые, но я могу смело сказать, что русский LJ гораздо более политизирован, чем многие другие — американский, например. Люди смелее экспериментируют, больше пишут об общественных и культурных проблемах и меньше — о своих бойфрендах или кто как позавтракал. С точки зрения компаративной культурологии было бы интересно посмотреть, как люди, например, в Средней Азии ведут свои блоги и о чем они там пишут.— Когда я выпускала «Hello, World!», издатель тоже хотел, чтобы я открыла свой блог, но я сказала — нет, это глупости. Теперь, конечно, я это сделала, и теперь у меня есть блог, посвященный моему творчеству и моей книге (trace.ntu.ac.uk/suethomas).
|
| Все материалы номера |
|