Пасокон в стране отаку, или Сквозь экран в Японию и обратно

На экране

«Так же, как есть множество вещей, делающих человека человеком, так есть и множество вещей, делающих человека личностью. Лицо, по которому тебя узнают. Голос, который считаешь своим. Рука, которую видишь, проснувшись. Воспоминания детства. Мечты о будущем. Но это еще не все. Есть еще кое-что в сети, что может постичь мой кибернетический разум…»
«Ghost In The Shell»,
монолог Кусанаги Мотоко

Мы говорим «компьютеры на экране» — подразумеваем «киберпанк». Мы говорим «киберпанк» — подразумеваем скребущие свинцовое небо метрополисы, разгул преступности, тиранию мегакорпораций, разумные компьютеры и безумных хакеров, электрические всполохи в виртуальных небесах обетованных…

Эгоистичных персонажей, не желающих вести себя как пристало нормальным положительным или отрицательным героям. Авторов с хорошей милицейской закалкой: «Вопросы здесь задаю я! Снятся ли андроидам электроовцы?» Да мы еще понять не успели, что нам самим снится, а нас уже андроидами озадачивают… Проблемы, поставленные Веком Информации перед европейской цивилизацией, устрашающие не столько своей численностью, сколько принципиальной, системной новизной, — вот основное содержание киберпанка.

Меж тем для японской культуры все эти вопросы — детский лепет. «Откуда берутся дети?» «Кто кому снится — бабочка мудрецу или мудрец бабочке?» Всем давным-давно известно, что вселенная размещается на сайте старого «чайника» Ляо, приторговывающего варезом на одном из пекинских серверов. Виртуальная реальность? А что, разве бывает какая-то другая? Избранный, ты так ничего и не понял: ложка есть. Это тебя нет…

Или вот одушевленный компьютер: обыкновеннейший мононоке, «дух вещи», эка невидаль для синтоистов-то, одушевляющих все окружающее. Да и буддистов гораздо больше волнует, кем или чем сам окажешься в следующем перерождении. Говорят, хорошие сисадмины перерождаются в юниксовые серверы, а кулхацкеры-вирусописатели — в глюкавые персоналки… шутка?

А всемогущие хакеры — просто современные волшебники-отшельники-монахи. В самом деле, какая разница, чем он там пользуется — магией или наукой, если все равно не знаешь и не можешь понять, как он добивается результата? Главное — с ним не ссориться.
Корпорации — те же феодальные кланы. Ничего не изменилось. Ну, почти ничего.

С непонятками насчет хороших и плохих — тоже по адресу. Понятия «абсолютного добра» и «абсолютного зла» настолько чужды японской культуре, что до знакомства с христианами наивные островитяне даже богов не дифференцировали, полагая, что потустороннее существо, с которым лично ты сумел договориться, — это и есть хороший бог, а плохой дьявол получается, если как следует разозлить хорошего бога. Разумеется, идея сэкономить на мотивации многим показалась удачным рацпредложением, но до сих пор большинство серьезных японских авторов выписывает персонажей настолько неоднозначных, что с уверенностью их можно отнести лишь к «нашим» или «не нашим». Да и то не всегда.

Казалось бы, для успешного усвоения идей киберпанка создателям аниме не требовалось прилагать особых усилий: добавили к привычным понятиям «электро-» да «кибер-» и готово. Однако не все так просто. Для пущей выразительности вот вам кулинарная метафора: есть такое блюдо, именуемое «коцурецу»; иностранцы считают его национальным японским, японцы же — европейским. На самом деле это обыкновенная свиная отбивная, только порезанная на мелкие кусочки, чтобы удобнее было есть палочками, сдобренная соевым соусом… и так далее, и в итоге вкусом, запахом и внешним видом напоминающая «оригинал» не больше, чем слово «коцурецу» — слово «котлета». И таким вот примерно образом японская культура перерабатывает практически все, что заимствует у Запада. Киберпанк не исключение.

Первым делом отправились на помойку баллоны с той самой удушливой атмосферой страха, безысходности и звериной тоски, без которой киберпанк не киберпанк. За ненадобностью. Ведь коли все прочие элементы импортного стиля на поверку оказались привычными и родными, то чего пугаться-то?

Даже в «Ghost In The Shell» Осии Мамору — вещи, пожалуй, наиболее близкой к «классическим образцам», при всей ее мрачности и по-восточному эстетичной жестокости, — совершенно отсутствует страх. Пессимизм режиссера скорее смахивает на хандру усталого скептика (примечательно, что японские фанаты подвергли фильм резкой критике — за то, что при экранизации был «утерян» грубоватый, но сочный юмор оригинальной манги Сироу Масамуне), чем на фирменную киберпанковскую паранойю. Да, личность можно подделать, воспоминания — фальсифицировать; человеком можно манипулировать, как марионеткой, но… это проблемы человечности, а не технологии. Запугиванию перспективами тотальной дегуманизации авторы «Ghost In The Shell», «Armitage III», «Serial Experiment Lain» предпочитают совместные со зрителем размышления о том, что же такое человек и чем он отличается… даже не от киборга, а от другого человека. Что делает человека личностью? Где проходит граница, очерчивающая пределы человеческого сознания и одновременно отделяющая «я» от других? Каждый ли, рожденный человеком, способен им быть?

Дальше — больше. Классический киберпанк, на японский вкус, все-таки слишком пресен и однообразен. Вот с приправами да с гарниром… Вообразите себе музыкальную комедию-экшн по мотивам «Blade Runner»: это называется «Bubblegum Crisis» (утрирую, утрирую, но!). Или авантюрное космопиратское приключение с завязкой, поразительно напоминающей «Total Recall»: вот вам «Space Adventure Cobra». Или героическое, местами до пародийного, киберфэнтези с элементами детектива и фабулой, как будто подсмотренной в «Лабиринте отражений» Лукьяненко: получится что-то вроде «.hack» (в рамках проекта выпущены аниме-сериалы, манга и, главное, ролевая игра для PS2, действие которой происходит… внутри онлайновой ролевой игры).

Сам киберпанк тоже можно употреблять в виде приправы к другим жанрам. Наиболее активно его используют, пожалуй, авторы лирических молодежных комедий: «Hand Maid May», «Chobits»… Разумеется, ни о каком свинцовом небе тут речи быть не может (ну разве что под настроение), но зато хитросплетенных взаимоотношений искусственных и естественных разумов, наделенных всеми возможными половыми признаками, включая третичные (женская логика и мужская наивность), — хоть отбавляй. Причем среди главгероев киборги — почти всегда женского пола. Есть мнение, что задушевные страдания скромных, покорных и, конечно же, сексапильных киберслужанок и их всесторонне положительных, но (обязательно!) невезучих в любви хозяев, — просто-напросто проявление глубоко упрятанной ностальгии японских мужиков по временам тотального патриархата. Так или иначе, разница между кибергорничными и ангелами-домработницами из сериалов вроде «Angel’s Tail» заключается лишь в таких деталях, как форма ушей, наличие или отсутствие хвоста, и в рамках темы совершенно непринципиальна, как и вообще разница между магией и технологией. Показательна в этом смысле «Video Girl Ai»: если в начале сериала высокотехнологическое происхождение Амано Аи не вызывает сомнений, то ближе к концу запах горелой изоляции становится все слабее, и все сильнее попахивает мистикой. Однако на убедительность житейской истории замена виртуальности на тонкоплановость совершенно не влияет.

Апофеоз ояпонивания киберпанка называется FLCL (он же Fooly Cooly): вещь, совершенно на киберпанк не похожая… и вообще ни на что не похожая, сравнимая, по-моему, разве что с «Охотой на снарка», но содержащая (смотрите внимательно!) практически все киберпанковские элементы. В том или ином виде. Порой — в ином до зеркального, скажем в виде утюга (конечно, думающего о нас всякие гадости), но в этом-то все и дело! И действие из мегаполиса в деревню перенесли тоже неспроста, и «Матрицу» походя спародировали не от нечего делать…

Что дальше, куда уж дальше? Понятия не имею. Слава богу, я не критик. Я, как говорится, буду посмотреть… Потому что японцы хоть и привыкли к вопросам, но, разумеется, тоже не знают ответов. Но зато они знают, что они их не знают, и не пытаются делать вид, будто знают. И знаете что? Вот это вот мне и нравится.