Космическое поколение 02.03.2004 Дмитрий Пайсон
Что же касается инженерных специальностей… Представим себе некоторый условный проект, пусть даже в космической области. Есть в проекте юрист — хороший, экстракласса юрист, который ведет переговоры с зарубежными партнерами. Ставка у него — $400. В час. А еще есть финансовый аналитик, который бизнес-план считает. Этот аналитик стоит $500. В день. И все они вместе пытаются пристроить заказчику проект, который разработан инженерами, чей оклад… ну, скажем, $300. В месяц.1 Это можно даже не комментировать. Надо просто склонить головы перед теми, кто сегодня занимается спутникостроением. И взглянуть на ситуацию открытыми глазами. Инженерная подготовка — в областях, где специалисты не пользуются массовым спросом в коммерчески эффективных компаниях или на внешнем рынке, — не слишком конкурентна с точки зрения «обдумывания житья»; во всяком случае, там, где конкуренция на рынке рабочей силы есть вообще. Ведь, учитывая традиционно немобильные трудовые ресурсы, для молодого жителя какого-нибудь Железногорска (он же Красноярск-26) или Миасса тамошние НПО и КБ могут оказаться весьма привлекательными. Проблема «сравнительной привлекательности» имеет место прежде всего для столиц — и чем «столичнее» город, тем нагляднее проблема, но в силу традиционно централизованного характера отечественной ракетно-космической отрасли существенная доля ключевых предприятий расположена именно в Москве и ближнем Подмосковье. Поэтому планирование своей деятельности вузами — крайне деликатный процесс, изобилующий компромиссами и непростыми нравственными дилеммами. Ведь сегодня российский вуз несет двойную ответственность: перед предприятиями «своей» отрасли и перед выпускниками. Предприятия отрасли должны — даже применительно к «подлости» нынешних условий (а несколько лет назад они были еще хуже) — получать хотя бы минимально необходимое количество молодых специалистов. Молодой человек, привлеченный в вуз профориентационной («маркетинговой») программой, рассчитывает на то, что полученные знания, умения и навыки помогут ему занять достойное место в жизни. Вуз должен отвечать и тем и другим ожиданиям — вот и двойная ответственность. Любое нарушение баланса здесь крайне опасно. Можно учить студентов-ракетчиков вещам, непрофильным для них, но полезным в нынешнем зубастом мире. Однако такая подготовка не должна провоцировать массовый уход молодых специалистов из отрасли, например, в финансовую или юридическую сферу. С этой точки зрения дополнительная подготовка в области CALS, управления проектами, иностранных языков, наконец, — целесообразна, а спецкурс «Бухучет для инженеров-электронщиков» — скорее всего, нет.
Надо сказать, что специалисты, довольствующиеся минимальным «бюджетным» уровнем зарплаты и не ищущие ни приработка, ни нового места работы, оказываются либо отчаянными энтузиастами (таковых явное меньшинство), либо людьми чрезмерно ограниченными и неприхотливыми, что обычно не позволяет рассчитывать на достижение хороших результатов и снижает до уровня «ниже среднего» качество научно-производственных кадров. Есть и другие — те, кто рассчитывает на поддержку в рамках семейного бюджета (зарплату родителей, супруга, иных родственников). Для «энтузиастов», имеющих такую поддержку, эта модель какое-то время может работать; для «не-энтузиастов» ее реализация приводит к формированию молодого иждивенца, от которого вряд ли стоит ожидать качественной деятельности на работе, а главное — велика вероятность его ухода в случае изменения обстановки в семье. Рискуя навлечь на себя праведный гнев феминисток, отмечу, что в связи с вышесказанным неплохой вариант — прием на работу девушек, поскольку в традиционном отечественном укладе от них не ожидается решающего вклада «в тумбочку». В общем, попытки построить «мотивационную модель» для молодых инженеров-ракетчиков — занятие неблагодарное. Поэтому общим местом стала ностальгия по временам государственного заказа на подготовку специалистов. Не знаю насчет госзаказа, а вот координация государственных планов, потребностей предприятий отрасли и планов подготовки специалистов точно нужна. Но: «Можно ли построить счастье в стране несчастья?» — риторически спросил как-то Юрий Коптев на одной пресс-конференции (впрочем, довольно давно). Вопросы государственного планирования в области космонавтики — история отдельная; и дай бог, чтобы нынешние позитивные тенденции все же переросли в нечто устойчивое. Во всяком случае, вузы и предприятия «оборонки» давно пытаются наладить «системное» взаимодействие в подготовке кадров. Среди последних новостей — создание центра РУНИКАП, о котором говорит Олег Алифанов. Несомненно, однако, что без более артикулированной позиции государства возможности здесь довольно ограниченные. И все-таки свято место пусто не бывает. Конкурс в технических вузах по-прежнему гораздо больше единицы, то и дело мелькают молодые лица в мемориальных коридорах космических КБ, а в «космических» Интернет-форумах появляются сообщения, начинающиеся со слов: «Здравствуйте, я дипломник и хочу работать по специальности…» Они интересные ребята, эти, нынешние. Без отрыва от аспирантуры становятся небольшими начальниками в серьезных конторах, иногда плодотворно сотрудничают с софтверными фирмами, работающими в космической же отрасли. И в тех же форумах — мелькают-мелькают, живо обсуждают всякие тонкости, а потом появляется: «На некоторое время — до свидания всем. Уезжаю на Байконур — служить».
1 Это вполне реальные цифры из вполне реальной московской жизни…
|