ЗАТОВАРЕННАЯ ЗВУКОТАРА
 
18.11.2003
Евгений Козловский


 
<< стр. 4
стр. 5
стр. 6 >>

Впрочем…

Впрочем, и тут бывают поразительные исключения, и одно из них я опишу, хоть это снова забегание вперед, ибо снова встретилось на SACD.

Кто немного в курсе такого мощного и уникального пласта мировой музыкальной культуры, как джаз, не может не знать если не всей знаменитой пластинки пятьдесят девятого года квартета Дэйва Брубека «Time out», то хотя бы ее гвоздя «Take Five» («Пять четвертей») Пола Дезмонда. Запись выдержала не одно переиздание на разных носителях, и вот лет пять назад Columbia (как известно, принадлежащая сейчас Sony) выпустила ее еще раз на компакт-диске. А спустя года три — и на SACD, в пятиканальном варианте. Скажу честно, существуют переиздания CD-дисков на SACD, сравнивая которые, порой просто не находишь разницы (судя по всему, мастер-лента в этих случаях была сделана, что называется, без запаса); для примера — «First Time! The Count Meets the Duke», — но существуют и со значительной разницей. В случае же «Time out» разница не просто значительная — она ошеломительна. Ее слышат буквально все, даже кому медведь в детстве наступил на ухо. Тарелочки звенят до ультразвука, альт-саксофон Дезмонда обретает мягкую, сочную плоть… И, в общем-то на многоканальность не спишешь: во-первых, она ну никак не может добавить высоких (которые поднялись буквально вдвое), во-вторых — я сравнивал их, и выставив на SACD стереовариант. Чудеса да и только! Я пытался разгадать причину, привлекая в качестве советчиков и профессионального меломана Толю Левенчука, и профессионального звукорежиссера Дениса Жалнина, и даже Сережу Леонова, который несколько кокетливо козыряет своей отдаленностью от музыки, однако хорошо разбирается в математике оцифровки звука, — единственное объяснение поразительного явления лежало, пожалуй, в совершенно невероятной плоскости: собираясь, мол, продвигать SACD, Sony намеренно ухудшила звук на CD (разумеется, такая знаменитая и крупная фирма, как Sony, на такие мелкие хитрости не пошла бы: не дай бог, поймают за руку — и позора не оберешься, и деньги потеряешь). Не так разительно, но многие сониевские SACD-переиздания демонстрируют чудеса ремастеринга. Вам, наверное, известно, что в пятидесятые-семидесятые годы на профессиональных студиях звукозаписи вполне приемлемым считался уровень шума децибелов чуть ли не в семьдесят: тут и ничем не убираемый шип пленки, и подсевшие лампы, — и вот Sony (Columbia) умудряется выпускать SACD-варианты записей тех лет в чистейшем виде. Некоторые из них (например, знаменитую «Ella and Louis» с квартетом Питерсена) Денис Жалнин, понимающий в этом толк, ибо сам в свое время почистил для CD не одну запись Шаляпина, оценил, поморщившись, как от зубной боли: дескать, вырезается полоса, заключающая шумы, но одновременно — и, что называется, полезный звук; некоторым же («Kind of Blue» Майлза Дэвиса, тоже, кстати, многоканальной) просто поразился, не понимая, как такое можно сделать. Впрочем, может, была очень уж удачная мастер-лента. Или и впрямь технология SACD позволяет легко сдвигать шумы в неслышимую ухом область, — я читал о чем-то вроде этого, правда, механизма не понял совершенно.

Ну хорошо: возвращаемся к DVD Audio. К третьему, последнему его козырю: частоте дискретизации. В двух словах происходит это так: очень сложная кривая звука нарезается на дольки продолжительностью, обратной задаваемой частоте дискретизации (1/48 мс, 1/96, 1/192, наконец), и с точностью, позволяемой размером двоичного слова квантования (16 бит, 20, 24), измеряется амплитуда. Разумеется, верхняя часть каждой дольки соединяется прямой, — таким образом теряется замысловатость соответствующего отрезка кривой.5 Но, согласно, кажется, теореме Котельникова (особо любопытных отсылаю к врезке Леонова), оцифрованный звук при этом остается без искажений до частоты, равной половине частоты дискретизации.6 Таким образом, при частоте 48 кГц мы имеем шансы слышать неискаженный звук в полосе до 24 кГц, — ну и соответственно — до 48 кГц при частоте дискретизации 96 кГц и до 96 кГц — при 192 кГц7, то есть с огромным запасом к чувствительности уха. Во всяком случае, десятки и сотни экспериментов восьмидесятых годов вроде бы это доказали.

Что же получается? Все эти 96 и 192 DVD Audio — чистый PR? А ни хрена! Я ставлю на проигрыватель записи в формате DVD Audio, сделанные с одной и той же мастер-ленты, но в одном случае — с частотой 96 кГц, в другом — 192 (в буклете написано, что первая сделана из второй чисто механически, путем ресэмплинга, то есть без вмешательства звукорежиссера!), и слышу явную разницу! Почему? Что с теоремой Котельникова? Так или иначе, качество музыки, оказывается, очень даже зависит от частоты дискретизации, и безумный поток 4608 кбит/с (двухканальная запись DVD Audio с частотой дискретизации 192 кГц) или 6912 кбит/с (пятиканальная с частотой дискретизации 96 кГц) (сравните с потоком CD: 1411,2 кбит/с), как выясняется, вовсе не избыточен. То есть количество переходит-таки в качество!

И снова у меня получается забегание вперед, что, впрочем, в такой теме, думаю, вполне уместно. Я хочу представить вам впечатления нескольких слушателей от одной и той же записи, сделанной в разных форматах и с разными параметрами: DVD Audio-96, DVD Audio-192, SACD и, наконец, CD просто, — а уж потом перейти к рассмотрению формата SACD.

Михаил Брауде-Золотарев

Причин, влияющих на субъективное восприятие, очень много. Среди них немало технологических. Даже перечислять не хочется — это слишком академично и потому скучно. Да и Евгений большую их часть уже назвал. А главное, эти причины все равно ничего не объясняют. И не странно, что он запутался.
Однако есть одно — не технологическое — обстоятельство, оставшееся за рамками анализа. Именно то, из-за которого обсуждать «чисто технологические различия» в протестированных Евгением записях, боюсь, смысла нет. Не решаюсь я признать его тестирование за тестирование. То есть читать мнения экспертов интересно, хочется тоже послушать и сравнить (и, конечно, высказаться!), но принять их слова всерьез не получается. Поскольку сомнений в том, что организуй Евгений или кто-то другой процедуру прослушивания немного иначе, субъективные мнения экспертов могли бы оказаться не просто немного, а даже вовсе другими.
Так часто бывает, когда психофизиологический аппарат человека сталкивается со слабо различимыми воздействиями (когда разница между ними не очевидна сразу и бесповоротно). И чаще всего, думаю, — в медицине. Эффективность медицинского препарата иногда сильно зависит от множества плохо формализуемых условий его применения, по идее, никак на то влиять не могущих. Например, от того, знает ли больной, что за препарат ему дают. Поэтому испытания новых лекарств иногда проводят по методике так называемого двойного слепого эксперимента, когда ни пациент, ни врач не знают, что именно принимает больной — препарат или плацебо (химически и во всех прочих отношениях нейтральный и безвредный «наполнитель», внешне и на вкус не отличимый от препарата). Фактически при проведении такого эксперимента требуется «изолировать» изучаемый фактор (новую таблетку или, в нашем случае, субъективное качество звучания) от всех прочих, неизвестно как влияющих на исследование (например, от ставящего гостю запись Евгения…).
Итак, две «одинаковые» группы пациентов принимают — одна таблетку, другая — плацебо, а затем врачи смотрят, велика ли разница в статистике результатов (помогло/не помогло). Интересно, что и в группе, принимавшей «пустышку», всегда кому-то становится лучше (критерии, конечно, определяются до начала эксперимента).
Я это к чему: чтобы эксперту-слухачу сделать «отчуждаемые» от него самого выводы, эксперимент должен быть организован по-другому — гораздо более сложно и дорого. Как, например, иногда делается при судебно-криминалистической экспертизе для повышения надежности выводов.
А если не бояться никого сгоряча посадить… если просто любопытствовать, ни на что не претендуя… я тоже музыку послушаю и впечатлениями поделюсь, если Евгений даст послушать.


5 (назад) Не соединяется. При хранении и передаче в цифровом виде отсчеты хранятся сами по себе и вообще никак между собой не «соединяются». А при воспроизведении в аналоговом «пространстве» имеет место НЧ-фильтрация, которая восстанавливает плавную форму сигнала. В случае (на практике недостижимом) выполнения условий теоремы Котельникова — восстанавливает идеально точно. В реальности — с некоторыми погрешностями (при числе уровней квантования более 10–12 бит — с внесением белого, абсолютно случайного шума). — М.Б-З.
Здесь Евгений повторяет распространенное заблуждение: любая «замысловатость» отрезка кривой на участке длительностью 1/48 мс может определяться только частотными составляющими выше 24 кГц, каковых в оцифровываемом сигнале не должно существовать, а значит, теряться здесь нечему. — С.Л.
6 (назад) Утверждение некорректное: если в оцифрованном звуке были частотные составляющие, большие половины частоты дискретизации, они «завернутся» внутрь спектра полезного сигнала и исказят его. То есть нужно, чтобы перед дискретизацией сигнал был очищен от всех частотных составляющих, больших половины частоты дискретизации. (Это при условии идеальных фильтров. При реальных — потребуется запас по частоте, больший двукратного.) Мы не слышим звуков выше какой-то частоты, и, казалось бы, плевать на то, что их частота больше двойной частоты дискретизации. Казалось бы, — но нет. Дискретизация «учтет» эти частотные составляющие в виде помех, внесенных в полезный спектр. — М.Б-З.
7 (назад) При условии, что перед дискретизацией звук был отфильтрован от паразитных частотных составляющих, больших половины частоты дискретизации. Впрочем, трудно заподозрить, что звукоинженеры этого не сделают. — М.Б-З.



 
<< стр. 4
стр. 5
стр. 6 >>

<<SACD изнутри
Все материалы номера
Дело мастера Q >>