Софтверные патенты и свободный софт
 
22.07.2003
Федор Зуев


 
<< стр. 2
стр. 3

Первой борьбу против софтверных патентов в США начала «Лига за свободу программирования» (League for Programming Freedom). Созданная по инициативе Джона Гилмора и Ричарда Столлмана для борьбы против так называемого Look&Feel Copyright (попыток применения законодательства о копирайте к внешнему виду и интерфейсу программ), она очень скоро столкнулась и с софтверными патентами.

Членами Лиги стали такие известные в компьютерном мире люди, как Дональд Кнут, Марвин Минский, Джеральд Сассман, Петер Дейч, автор LISP Джон Маккарти и другие, чьи имена, как говаривал Юрий Визбор, хочется слушать стоя.

Теоретически LPF и сейчас существует, находясь в состоянии гибернации (lpf.ai.mit.edu), но как об активной политической силе, о ней не слышно уже давно. Затем эстафету переняла Electronic Frontier Foundation, и новости о борьбе с софтверными патентами теперь следует искать уже на ее сайте.

В отличие от Look&Feel Copyright, который был вскоре благополучно похоронен, результаты борьбы с софтверными патентами все еще выглядят довольно скромно. Софтверные патенты так и не были вновь поставлены вне закона. Очень немногие софтверные патенты были аннулированы. В 1996 году USPTO, устав от непрекращающихся скандалов, выпустило «Руководство по экспертизе патентов, связанных с компьютерами». (www.bitlaw.com/source/soft_pats/final.html).

Будучи, по существу, набором рекомендаций по наиболее аккуратным способам обхода законов, оно, тем не менее, способствовало сокращению выдачи софтверных патентов (позже, на рубеже веков, были предприняты и другие бюрократические меры против выдачи хотя бы самых глупых патентов).

Европа

Европейская патентная конвенция недвусмысленно запрещает патентование алгоритмов, методов организации и представления информации и компьютерных программ (www.european-patent-office.org/legal/epc/e/ ar54.html#A54).
Что однако не помешало Европейскому патентному ведомству (специальная контора, позволяющая получить патент сразу в нескольких европейских странах), глядя на своих заокеанских коллег начать (примерно с 1998 года) выдачу софтверных патентов. И продолжать эту практику, несмотря на их систематическое аннулирование национальными судами государств. Впрочем, не всех, некоторые (в первую очередь Германия) и сами не возражали, чтобы на них снизошла благодать. Под софтверные патенты подводилась идейная база, официально высказывались требования и предложения патентовать «все полезные идеи», подготавливалось общественное мнение.

В июне 2000 года Европейское патентное ведомство предложило отменить все ограничения на характер патентуемых идей. Кавалерийская атака захлебнулась, но «процесс пошел». В марте 2002 года вышел проект изменения Европейской патентной конвенции (написанный с подачи европейского отделения BSA, но опубликованный от имени комиссии Европарламента), который впервые в мировой истории полностью легализует софтверные патенты. Не только позволяя им существовать в качестве замысловатых комбинаций на краю патентного поля, но и разрешая патентование математических принципов, методов мышления и организационных структур.

Против проекта тотчас же выступила EuroLinux — коалиция фирм и общественных организаций, связанных с Движением свободного софта. К ней вскоре примкнули и многие европейские разработчики проприетарного программного обеспечения.

Позиция EuroLinux состояла в том, что предметом патентования могут быть (как принято сейчас) только изобретения, связанные с использованием сил природы. Никакие умственные операции, никакие чисто логические конструкции предметом патентования быть не могут и не должны. Окончательное решение судьбы проекта ожидается этой осенью. Вероятность его принятия весьма велика. Хотя, например, правительство Франции недвусмысленно выступило против.

Россия

Российский патентный закон, принятый в 1992 году, гласил: «Не признаются патентоспособными изобретениями: научные теории и математические методы; методы организации и управления хозяйством; условные обозначения, расписания, правила; методы выполнения умственных операций; алгоритмы и программы для вычислительных машин». В феврале 2003 года к нему были приняты дополнения. Теперь непатентуемыми являются также «правила и методы игр, интеллектуальной или хозяйственной деятельности; решения, заключающиеся только в предоставлении информации».

Как читатель, наверное, уже догадался, все это не помешало Роспатенту по-прежнему спокойненько выдавать софтверные патенты. По слухам, некоторые патентные эксперты даже считают делом чести их протаскивать.

Вообще, страсть патентных ведомств к софтверным патентам — феномен пока необъяснимый. Ни к банальным взяткам, ни к стремлению напакостить он явно не сводится, хотя, вероятно, оба этих фактора имеют место.

Пожалуй, самый известный из российских софтверных патентов принадлежит ABBYY — на автоматическое распознавание текстов (www.libertarium.ru/ libertarium/abby-patent).Как и следовало ожидать, он довольно тривиален — описывает известное еще с 1960-х годов распознавание образов путем сравнения с образцом. Вне всякого сомнения, научный багаж ABBYY и начинка FineReader’а, на самом деле, отнюдь не с сводятся к столь простым методам, а гораздо более замысловаты. Но застолбить место фирма вознамерилась пообширнее.

Пока что на этом фронте относительно тихо. Софтверные патенты выдаются, но ни об одной судебной тяжбе или угрозе их применения у нас неизвестно. Однако в США все тоже начиналось далеко не сразу.



 
<< стр. 2
стр. 3

<<Хождение за три моря
Все материалы номера
Вокруг колеса >>