Невыносимая гуманность бытия 22.07.2003 Сергей Вильянов В Москве снова рвануло. Рвануло не так сильно, как могло бы, но все же четырнадцать невинно убиенных и двадцать раненых — слишком много для десяти? пятнадцати?.. двадцатимиллионной столицы. Мои приятели из Саратова, специально приехавшие на фестиваль в Тушино, оказались у касс через двадцать минут после «главного» взрыва. Удачно съездили, теперь будет о чем рассказывать детям и внукам. Когда Смерть проносится совсем рядом, холодок на лице запоминается и о нем интересно вспоминать. Это же нечто настоящее, а не какой-то суррогат, вроде тоскливо бодрящегося на сцене «Крематория». Мне не раз приходилось видеть, как действуют в подобных ситуациях израильские спецслужбы, и могу с уверенностью сказать: наши научились работать не хуже. Мгновенно отключенные сотовые телефоны (их все чаще используют в качестве взрывателя), грамотные меры предотвращения паники — все это признаки печального, но профессионализма. Правда, с обезвреживанием бомбы на Тверской-Ямской происходила какая-то ерунда. «Недоловленную» террористку весь день вылавливали по сотовым телефонам, лишенных на сутки защиты от прослушивания, шли по пятам и таки схватили, но сумку с очередным сюрпризом она обронила. К сумке послали робота, он не справился (батарейки сели? манипуляторы проржавели?), тогда решили отправить майора, который руками в бронированных перчатках (!) стал щупать сумку с бомбой, и последняя тут же взорвалась — якобы от радиопомех, созданных милицейскими рациями (?!) в округе. В точно такой же ситуации, обезвреживая подозрительную сумку на центральной автобусной станции Иерусалима, полицейский на моих глазах обошелся тремя веревками и телескопическим крюком — уже через пять минут из сумки посыпались ручки, губная помада и щетка для волос, но если бы даже там пряталась бомба, риск для пассажиров и самого полицейского не вернуться домой исчислялся в сотых долях процента. С другой стороны, счастье великое, что обезвреживание бомб на улицах дело для нашей милиции новое и непривычное. Не хотелось бы лишиться пусть и призрачной, но все же приватности в разговорах по сотовому1, при входе в магазин или кинотеатр — иметь дело с металлодетектором, а оцепленные кварталы и спецтехнику на улицах — наблюдать со странным удовлетворением, равнодушно говоря самому себе: «И еще раз пронесло…» Научные достижения и высокие технологии могут дать нам все, что угодно, — кроме покоя и уверенности в завтрашнем дне. Путешествия в прошлое, о возможности которых писал Эйнштейн, уже реальность; я поверил в это, когда увидел в кино удивительно свеженького, несмотря на солидный возраст, Шварценеггера, разбивающего унитаз о голову нехорошей блондинки-киборга. Приехал домой, а там — недавно купленная антология «Битлз» на пяти DVD — с шестиканальным звуком и полным эффектом присутствия в начале шестидесятых прошлого века. Чума, холера и туберкулез из убийц с миллионным послужным списком превратились в солидные заболевания с известными каждому первокурснику мединститута анамнезом и методикой лечения. Со знанием дела прорисованные на экране компьютера женские прелести иных мужчин волнуют почище натуральных. Наконец, невидимые и лишенные запаха электронные деньги, носящиеся по свету с умопомрачительной скоростью, оказываются ничуть не хуже привычных бумажек зеленого цвета. Но никто и никогда не отыграет назад революцию семнадцатого и Вторую мировую войну — не помогут даже тысячи удивительно реальных игр на эту тему. Никто не оживит Джона Леннона и Джима Моррисона, а от их виртуальных копий вряд ли стоит ожидать новых «Imagine» или «L.A.Woman». На смену чуме, холере и туберкулезу пришли СПИД, рак и синтетические наркотики, и далеко не факт, что от них помирать приятнее. Отношения между людьми становятся все мимолетнее, и виртуальные красавицы иногда кажутся куда более надежными спутниками, чем «исходники» из плоти и крови. И лишь деньги, к их чести, несмотря на внешние метаморфозы, даже не стремятся скрыть свою примитивную натуру. И я пробую поверить, что все эти взрывы — лишь фейерверк в честь победителей, помогающий части из них остаться в Победе навсегда, а остальным напоминающий о ее суетности. 1 (назад)Идея отключать шифрование разговоров очень понравилась спецслужбам, и они пообещали непременно воспользоваться ею в дальнейшем.
|