В конце мая известный российский фантаст Сергей Лукьяненко известил общественность о том, что убирает из Сети полные версии своих романов. Безусловно, автор имеет на это право. Гораздо интереснее не сам факт, а мотивы, двигавшие автором. Оказалось, что мягкость Лукьяненко по отношению к читателям, не способным или не желающим покупать его книги, может помешать ему подписать контракт с американским издателем. Более того, неизвестный корреспондент Сергея в процитированном фрагменте письма утверждает, что американские издатели вообще боятся связываться с русскими, так как те не понимают, что такое копирайт.

Под горячую руку попали и Стругацкие — наверное, самые «переводимые» российские фантасты. Они-де разместили на своей странице английские переводы своих произведений, права на которые принадлежат не им, а американским партнерам. В случае со Стругацкими неведомый заокеанский Акела промахнулся — на их странице переводов как раз и нет, а вот во всем остальном… В общем, все полные версии романов Лукьяненко, которые вы найдете в Сети после первого июня, это контрафакт.

Об авторе бедном замолвите слово

Обычно когда речь заходит о нарушениях копирайта, то рассматривается почему-то биполярная модель. По одну сторону баррикад находится издатель, которому только законы физики мешают продавать прошлогодний снег, а по другую — читатель. В зависимости от того, какую позицию занимает рассуждающий, один из них является плохим, а другой — хорошим. При этом, увлекшись полемикой, спорщики напрочь забывают о главной причине всех раздоров. Об авторе.

Виной тому, конечно, неопределенная позиция авторов в вопросе копирайта. Автор, как правило, неохотно формулирует собственную позицию. Встань он на сторону читателей, требующих бесплатных зрелищ, и его перестанут издавать, поддержи издателей — и немедленно лишишься части своей аудитории. Последнее не слишком очевидно, но опасность обструкции со стороны неблагодарных читателей существует, и то, что авторы опасаются делать резкие движения, вполне объяснимо. Для России ситуация возможного бойкота более актуальна, чем для других стран. Мы воспитаны так, что относимся к писателю как к человеку с божьим даром. А получать деньги за божий дар и уж тем более требовать их — это не комильфо. В конце концов, пока мы, простые смертные, работаем в поте лица, этот бездельник пишет книжки. Писатели подобное отношение к себе чувствуют и если делают заявления на тему копирайта, что случается относительно редко, то частенько принимают сторону пиратов. Иногда пытаясь «войти в положение» читателей (слухи о том, как трудно приобрести книги в глубинке, абсолютно правдивы; почта тоже работает из рук вон плохо, если речь идет о доставке вне Москвы и Питера), а иногда — долго распространяясь о том, что информация должна быть свободной.

Несмотря на то что при обсуждении вопросов копирайта точка зрения авторов обычно не учитывается или считается тождественной точке зрения издателя, интересы авторов не во всем совпадают с интересами издателей. Более того, при ближайшем рассмотрении третьим лишним в этой злосчастной цепочке автор-издатель-читатель видится именно издатель. Издатели оказались в роли переписчиков, которые, проснувшись ненастным утром, вдруг обнаружили, что некто Гутенберг изобрел книгопечатание и в их услугах более не нуждаются. Кажется, что не хватает лишь удобных механизмов оплаты, гарантирующих передачу вознаграждения от читателя к автору, а появись они, и все проблемы будут решены. Это одновременно и так, и не так.