Лем - писатель неполитический, хотя нельзя сказать, что аполитичный: в случаях, когда это исследовательски или художественно оправданно, он свободно обращается к политическим темам и демонстрирует профессиональное владение материалом.

«Сумме технологии» («СТ») относительно повезло. Опубликованная в 1962-64 гг., книга сразу же начала переводиться и публиковаться в отрывках на русском разными переводчиками и в разных изданиях. В 1968 г., на излете «оттепели», эти отрывки были сведены воедино (причем, по словам Феликса Широкова, редактировавшего текст, это потребовало значительной работы; часть текста просто приходилось переводить заново) и опубликованы отдельной книгой в издательстве «Наука». Но при публикации странным образом «исчез» фрагмент текста, исключенный - как, не вдаваясь в подробности и не называя имен, сообщил нам Широков, - «лицом, узурпировавшим себе это право, лицом, которое только в корректуре узнало, что фамилия Лем пишется через одно „м“». Он был восстановлен при «текстовском» переиздании 1986 г. и воспроизводится на врезке.

Прочитав его, вы увидите, что ничего более «крамольного», чем остальной текст книги, он не содержит, но что из-за цензуры русский читатель в течение тридцати лет не видел одного из самых поэтичных и интересных фрагментов повествования Лема (Лем, с очевидностью, любит его и сам, недаром он еще раз обратился к теме «конструирования трансценденции» в одной из новелл «Абсолютной пустоты» ¹).

Повторяю: история «СТ» - относительное везение, поскольку некоторые произведения Лема - такие, как «Рукопись, найденная в ванной» или «Больница преображения» - вообще не могли быть напечатаны при советской власти, некоторые - в том числе знаменитый «Солярис» - публиковались с идеологическими купюрами [Похоже, Тарковский, создавая свой фильм, был знаком с романом только в купированном варианте, или, по крайней мере, оформил общий замысел фильма не видя опущенной главы ²], а некоторые сокращались или переводились не полностью, просто чтобы «втиснуть» работу известного писателя в очередной сборник фантастики.

По моему глубокому убеждению, Станислав Лем - автор «метаромана», у его творчества есть крупная структура, которая видна только по прочтении всех его основных произведений. И, том за томом читая «неурезанные» тексты [в первом большом собрании сочинений издательства «Текст» или в еще большем, над которым работают сейчас в издательстве «АСТ»], мы можем открыть для себя другого Лема.

Как это часто бывает с неполитическими авторами, Лем вызывал недовольство и в другой великой идеологической державе мира - США. На второй врезке приведен любопытный документ эпохи [в письме упоминаются: профессор Дарко Сувин (Darko Suvin) - известный литературный критик, автор ряда исследований о фантастической и научно-фантастической литературе; Питер Фиттинг (Peter Fitting) - писатель-фантаст; Фредрик Джеймсон (Fredric Jameson) -американский культуролог; Франц Роттенстайнер (Franz Rottensteiner) - писатель-фантаст, редактор многих сборников фантастики (включая англоязычные издания Лема)], автор которого - Филип Дик (Philip K. Dick, 1928-82) - американский писатель-фантаст и популяризатор достижений науки - с начала семидесятых страдал тяжелой манией преследования (см. его переписку с правоохранительными органами на www.apbnews.com/media/gfiles/pdick/pdick_frame.html), вынудившей его уехать в Канаду.

Несмотря на очевидную болезненность воображения Дика, история эта имела продолжение. В 1976 г. SFWA ³, хотя ряд ее видных деятелей (таких как, например, Урсула Ле Гуин [Ursula K. Le Guin]) и протестовал, отказала Станиславу Лему в почетном членстве, которого он был удостоен несколькими годами ранее. Ему было предложено обычное членство, от которого он в этих обстоятельствах отказался.

Дальнейшая судьба творчества Лема в США и англоязычной культуре складывается неоднозначно. Из тридцати пяти его крупных произведений и сборников больше половины переведены на английский и регулярно переиздаются или допечатываются. Однако англоязычный мир знает «Солярис» ⁴, например, только в кросс-переводе с французского, а такое основополагающее произведение, как Summa Technologiae, не переведено вовсе.

Самым популярной книгой Станислава Лема в Америке (как, видимо, и во всем мире) остается повесть «Футурологический конгресс» (1970-71) в переводе (1985) Майкла Кэндела (Michael Kandel), интерес к которой возник на волне постмодернистской прозы восьмидесятых, но не угас с ней.

[i39246]